Москва делает Западу новое предложение. Но уже с позиции силы

Важнейшая, фундаментальная речь Владимира Путина на расширенной Коллегии Минобороны. Выделить необходимо даже не столько сам основной доклад, сколько послесловие, адресованное геополитике. Очень похоже, что проявляются перспективы завершения конфликта, как они видятся из России. Приведем президентские слова полностью, со стенограммы, а затем попытаемся разобраться, что именно сказано – в строках и между ними.

Единственным гарантом …суверенитета и территориальной целостности Украины была Россия. Россия, когда создавала Советский Союз, передала просто так вместе с населением огромные исторические территории, российские, огромный потенциал и вкладывала колоссальные ресурсы во всю эту территорию.

Западные земли Украины? Мы же знаем, как Украина их получила. Сталин отдал после Второй мировой войны. Отдал часть польских земель, Львов и так далее, несколько областей крупных – там 10 миллионов человек проживает. Чтобы не обижать поляков, компенсировал их потери за счет Германии: отдал восточные земли Германии, Данцигский коридор, да и сам Данциг. Часть отобрал у Румынии, часть у Венгрии – все отдал туда, в Украину. И люди, которые там живут, – многие во всяком случае, я знаю это наверняка, 100 процентов, – они хотят вернуться на свою историческую родину. А те страны, которые потеряли эти территории, прежде всего Польша, спят и видят вернуть.

В этом смысле только Россия могла быть гарантом территориальной целостности Украины. Не хотят – не надо. История все расставит на свои места. Мы мешать не будем, но свое не отдадим. Вот что все должны понять – и в Украине те, кто агрессивно настроен в отношении России, и в Европе, и в США. Хотят договариваться – пусть договариваются. Но только мы будем это делать исходя из наших интересов.

Во-первых, раз Россия – единственный гарант суверенитета Украины, но ей в этой роли отказывают – не сам киевский режим, это марионетка, а хозяева этого режима, то значит, Украина себя исчерпала. Гарантировать больше некому. И нечего. Тем более, что она никогда и не была субъектом, это лишь объект. Напомним еще раз «Великую шахматную доску» Бжезинского – это концептуальный, программный труд, который верхоглядами у нас недооценивается. Что там сказано про Запад и Россию? «Геостратегические действующие лица» - игроки, значит. Что про Украину? «Геополитический центр» - та самая «доска», на которой игроки ведут свою игру, двигая фигуры и пешки. Разницу мы уловили? Вашингтон может сто раз, заламывая руки, доказывать, что борется за «территориальную целостность» Украины, но это фикция по самим американским понятиям. Объект суверенитетом не обладает; просто сейчас приближается время привести политическую мифологию в соответствии с реальностью, об этом и говорит Путин.

История должна расставить по местам именно это. И расставит. В тех концептуальных документах Запада, которые были слиты на рубеже 2000-х годов – в Хьюстонском проекте, например, речь шла о разделе Украины по Днепру: левобережье за Россией, правобережье – марионеточное государство под западным протекторатом. Исходя из слов Путина, это уже неактуально. Никакой Украины больше не будет – ни право-, ни левобережной, это отжившие геополитические термины.

Во-вторых, «мешать не будем, но своего не отдадим». Ясный и четкий сигнал, подтверждающий готовность к переговорам. Не с Киевом, он ничего не решает. С Западом. Принципиальная разница с 2021 годом заключается в том, что там мы выступали за отказ Запада от принятия Украины в НАТО, то есть за сохранение Украины под международные гарантии. Нейтральная Украина, НАТО не втягивает ее к себе, а мы не тянем ее в ОДКБ. Равновесие интересов и страха. Не захотели? Ладно, тогда Запад доигрался. И эта территория, раз ее не хотят в США и Европе видеть нейтральной, будет нашей. Это новая реальность, которая рождается из военных действий, а мир, как известно, — это способ фиксации итогов войны. Вот по этим предварительным итогам себя исчерпала не только тема «нейтральной» Украины, но и Украины вообще.

В-третьих – чем дальше, тем интереснее. Констатируется, что западная часть Украины составлена из земель, которые ранее принадлежали Польше, Румынии, Венгрии. Напоминается, что многие, кто там живут, на этих землях, хотят обратно; признание этого равнозначно «зеленому свету». И поскольку «хотят договариваться – пусть договариваются», очерчивается круг возможных предметов такого разговора. Речь идет о пяти областях западной Украины – Львовской, Тернопольской, Ивано-Франковской, Волынской, Ровенской, а также еще о двух областях с заметной прослойкой венгерского и румынского населения – Закарпатской и Черновицкой. Точка. Вот по этим областям возможны переговоры. По остальным – нет. Это означает, что так называемые «спорные» регионы, по поводу судьбы которых ломались копья в экспертом сообществе, а их три – Винницкая, Житомирская, Хмельницкая – выводятся за пределы какого-либо обсуждения. Это, вместе с Киевом и Киевской областью, – будущие российские регионы.

И далее: «Конечно, Россия не сможет этого сделать без крепких, надежных, хорошо вооруженных, мотивированных Вооруженных Сил». Намек – прямее некуда. Стратегическому наступлению, которого мы все так ждем, — быть. Единый народ должен быть воссоединен. По Высоцкому, «Но благородная ненависть наша / Рядом с любовью живет!».

В-четвертых, самое интересное, настоящая интрига. Зачем Путин заговорил о восточных землях Германии, переданных Польше в компенсацию за западную Украину? На наш взгляд, очень просто. Если начинается «кастинг» по так называемым «Восточным Кресам», то что мешает возникнуть такому же по «Западным»? Поляков весьма прозрачно предупреждают: живущий в стеклянном доме не должен бросаться камнями. Хотите урвать у нас свое с бывшей Украины? Мы понимаем расклады и говорим: «Пожалуйста! Только имейте в виду, что те же процессы, что на востоке, начнутся и на западных границах, и уже за ваш, польский счет». Понятно? Вместе с «зеленым светом» Варшаве на Украине, «зеленый свет» на Бреслау и Данциг зажигается и Берлину. История хорошо помнит о судьбе западных гарантий Польше в 1939 году. Тем более, что и покойный Киссинджер потом предупреждал, что НАТО не предоставляет гарантий одним членам альянса против других. Хотите повторно убедиться? Милости просим! Или – ведите себя прилично, и на чужой – в реальности – каравай рот не разевайте, а то треснет. Или потом не обижайтесь и не говорите, что вас не предупреждали.

Надо понимать еще вот какую вещь. Кроме западной Украины существует и западная Белоруссия, а также российский калининградский регион, продукт раздела Восточной Пруссии между СССР и Польшей. Так что вот это предупреждение насчет «Западных Кресов» - оно напрямую относится и к этим территориям. Без дальнейших комментариев, ибо это во всех отношениях деликатный вопрос.

Наконец, в-пятых, такую тональность разговор с Западом мог принять только при одном условии – начале глубоких и необратимых процессов эрозии внутри западного альянса, связанных то ли с украинским вопросом, то ли с перспективой возвращения Дональда Трампа. То ли, что наиболее вероятно, — с обособлением англосаксов за Ла-Маншем для того, чтобы вновь столкнуть Россию с Европой, объединенной вокруг Германии. Значит, такие процессы, внутренние, возможно незаметные пока широкой общественности, уже запущены. Лиха беда начало!

И вот сам факт такой постановки вопроса, как его поставил Путин, да на фоне внутреннего кризиса в США по Украине и по собственным американским выборам, которые обещают стать, мягко говоря, неординарными, ставит Запада перед очень серьезной дилеммой. Либо продолжить курс на развязывание большой европейской войны, преддверием которой и является украинский конфликт. Либо, осознав, что Москве все эти планы известны и понятны, и имеется жесткая и решительная политическая воля дать им ответ, осадить назад, повернуть оглобли и приступить не к ситуативному, а к настоящему переговорному процессу. Не по Украине – это тактические частности. А в глобальном смысле существующего миропорядка. По сути впервые после декабря 2021 года Западу предъявлена калька серьезных переговоров. Как там отреагировали тогда – известно. Как отреагируют сейчас – увидим. Мяч переброшен на чужую половину поля, сила и инициатива на нашей стороне, и время – пошло.